Сквозь призму. Надежда Писарева.

Сегодня Надежда Писарева защищает цвета белорусского флага. Но так было не всегда. Ее спортивная карьера начиналась в российском Кингисеппе. В этом небольшом, по российским меркам, городке в семье Михаила и Софьи Писаревых с разницей в полтора года появились на свет Вадим и Надежда. Спортивные родители рано поставили детей на лыжи. Однако они даже не предполагали, что именно Наде предстоит выступать на Олимпийских играх.

Михаил Леонидович Писарев:

- Я даже не думал, что Надя станет профессиональной спортсменкой. Она родилась семимесячной и дальше по жизни все время была маленькой и хрупкой. Я предполагал, что ее максимум – это мастер спорта. И ждал результатов скорее от старшего сына: у него хорошо шла легкая атлетика.

Вадим и Надя друг за друга горой стоят. Между собой не соревновались, разве что в шутку. Да и в лыжах они всего три года вместе бегали. Когда Вадима пригласили в спортивный интернат в городе Остров Псковской области, Надя увязалась за ним. Вдвоем и вдали от дома легче.

После того как в Острове сократили финансирование, Надю уговорили пойти в биатлон. И она перешла в команду Санкт-Петербурга, где тренировали Виктор Владимирович Юрлов – отец чемпионки мира Екатерины Юрловой, а также Николай Юрьевич Доброхвалов. Надя года три тренировалась в биатлонной команде. У нее сразу, что называется, пошло. Две гонки чемпионата России выиграла по юниоркам: преследование и спринт. Потом из-за проблемы с ногой пропустила полгода. Надю пригласили в команду на чемпионат России в Тюмени. И в это время люди посоветовали перейти в Беларусь. Она съездила на ознакомительный сбор и решила остаться: тем более что Надежда Скардино тоже из Ленинградской области, да и с остальными девчонками Надя сразу сошлась.

Мы, родители, посчитали, что Беларусь – братская страна. Нам там понравилось: чистота и порядок. И от дома недалеко, 10 часов на машине. Мы горды тем, что Надя выступает за белорусскую сборную.

Лет пять назад Андриан Цибульский звал в белорусскую сборную и Надиного брата. Вадим учился в спортивном интернате с Мишей Семеновым, который сейчас выступает за белорусскую сборную по лыжным гонкам. Вадиму не поздно еще было переходить в белорусский биатлон, но он остался в России.

Надя упрямая, себе на уме. Мы с мамой не страдаем таким упрямством. А она может за себя постоять. Подруга рассказывала, что к ним в кафе подошел парень и стал нахально знакомиться: она раскисла, а Надя его на место поставила.

Когда Надя приходит на стойку, мы иногда выключаем телевизор. В уме сосчитаем секунд сорок и включаем. На лежке мы уверены, что она без штрафа отстреляется, а на стойке в эстафете может и круг схватить. Никакой стабильности. Я заметил, что команда медленно стреляет и прогресса нет. Говорю Наде: «Вы стреляете по полминуты уже сколько лет. Тренеры меняются, а скорости нет». Только в этом году я прочитал, что работают над скорострельностью.

В Кингисеппе многие за Надю переживают. Если удачно пробежит – звонят, поздравляют. У нас биатлон популярен, многие смотрят.

Я сам через день бегаю и подтягиваюсь. Когда дети помладше были, мы устраивали семейные соревнования. Надю я поближе к финишу ставил, Вадима подальше, чтобы догнать был стимул. Круг был километра три. Я смотрю, встречаю ее все время в одном и том же месте. А потом понял, что она круг срезает. Такая была хитренькая (Улыбается.).

Софья Николаевна Писарева:

- Не было такого, чтобы я успокаивала или разнимала Вадима и Надю. Вспомнился один момент. Я забрала их из детского сада, и они попросились со мной в магазин. Я прочитала детям лекцию: если вы будете себя хорошо вести и игрушка вам нужна – я куплю. Но если случится истерика, больше с собой не возьму. Они себя вели очень хорошо. В «Детском мире» все внимательно осматривали, на меня поглядывали. Ушли мы оттуда довольные, с покупками. Они выбрали себе самосвал, на котором друг друга катали. У нас тогда был удобный для таких поездок линолеум.

Надя настырная была! Она выступала за школу на соревнованиях. Все пробежали, учительница говорит: «Пойдем домой». А Надя спрашивает: «Как домой? Я же там призовое место заняла». Они на нее смотрят: такая маленькая, худенькая, какое место могла занять? Надю уговорили не дожидаться награждения, пойти домой. Позже к нам пришла учительница и принесла медаль и грамоту. Надя была права – заняла третье место.

У меня сохранился школьный дневник Нади с одними пятерками. Ей по математике давали отдельный вариант. У всех первый-второй, у нее – третий. Потому что она быстрее всех решала. Мне было жалко, что Надя хочет уйти в спортивный интернат, но мы ее не останавливали.

К переходу в Беларусь мы отнеслись неоднозначно. Надя долго думала, у нас все было не так просто. У нее в России наклевывалась работа. То брали, то не брали в местные команды. Я сначала хотела, чтобы Надя осталась в Кингисеппе, доводы приводила. Она со мной согласилась, а потом опять собралась ехать в Беларусь. Неделю-две думали. Надя решила съездить в Беларусь на просмотр. Я не стала очень уж препятствовать, приняла ее сторону.

Все Надины результаты налицо. Где-то хорошие, где-то ужасные, мы это понимаем. Я болею не только за свою дочь. Бывает, Надя не бежит, а я смотрю и за всех биатлонистов переживаю. И за российских спортсменов болею. На работе люди ругают наших порой. Ну не идет у них, что сделаешь. Ведь не все от спортсменов зависит. Даже по своей Наде смотрю: они себя полностью отдают, но не все получается. Нет же такого, чтобы они катили по лыжне и отдыхали. Все выкладываются до последнего, через не могу.

В детстве Надя хотела стать профессиональной лыжницей и еще занималась музыкой. Ей нравилось играть на скрипке, а потом интерес пропал. Попросила перевести ее в другой класс. Но такой возможности в середине учебного года не было. И она стала по скрипке двойки носить. Я сказала: «Нравится по всем предметам носить пятерки, а по скрипке двойки – твое право». Она думала-думала, а потом прихожу с работы, она всех усаживает и начинает концерт. Ведь Надя ничего наполовину не делает. Я думала, что она только до Сочи добегает, и мне было спокойно. А после Сочи Надя опять собирается на сборы! Я говорю: «Ты куда?» А она: «Попробуем еще побегать». Меня как холодной водой обдало. Но я как мама хочу, чтобы Надя была счастлива, улыбалась. Самое главное для Нади – здоровье, столько мы уже обжигались на нем. Мне хочется, чтобы Бог увидел Надю, которая очень старается, и был к ней благосклонен.

Екатерина Остапенко для журнала "Биатлон"